«Он совершенно бесчувственный!»
– этот упрек чаще всего относится к детям подросткового возраста. Ему все равно, что происходит в моей душе, я не понимаю, о чем она думает, моя дочь может поднять на меня руку и даже ударила меня в живот – подобные жалобы свидетельствуют о глубоком непонимании между родителями и детьми, об их отчуждении. Получается так, что мать и ребенок вообще не могут общаться напрямую, без психолога («Вот мы сейчас выйдем, и она опять будет так же отвратительно со мной разговаривать!»). Таким образом, связь между людьми близкими по крови оказывается значительно менее прочной, чем между чужими.
Кризисы отношений, когда необходимо обратиться к третьим лицам – вещь естественная, особенно, если в семье растет подросток. Этот возраст содержит в себе много неожиданностей и противоречий. Но стойкое непонимание, жестокость детей – знак запущенности проблемы. Обычно она возникает не на пустом месте. Наверно, ребенок не оказался в центре жизненных интересов своих родителей, когда появился на свет. Рано оторванный от материнской груди или вообще разлученный с матерью, тот, которого растила бабушка или находящийся в круглосуточных яслях, не успел получить привычку к материнской любви. Он для семьи – объект воздействия. А объекты не способны на чувства. Никто не знает, что происходит в доме с задернутыми занавесками, пока там не случится пожара.
«Что думают и что чувствуют… герои сказки, зверюшки на картинке, твои друзья?» – этот вопрос психолога часто приводит ребенка в состояние замешательства. Как это – чувствуют? Можно сказать только, что они делают. «Что чувствовал ваш мальчик, когда вы его не пустили к друзьям?» – спрашиваем родителей. «Ну…наверно, расстроился. А может, затаил зло, я точно не знаю. Он ведь не сказал, что он чувствует».
Примерно такая же, хотя и более мягкая, картина, может возникнуть в том случае, если ребенка растят «по книжкам», подгоняя его поведение под нормы чужих авторитетов. Живой ребенок заменяется идеей, схемой ребенка. Интуиция и материнское чувство безмолвствуют. Данному конкретному младенцу нужно есть десять раз в сутки, а мама, следуя рекомендациям, пытается покормить его всего шесть раз. Он хочет спать под теплым боком матери, а она свято верит, что ночью подходить к ребенку вредно, а еще вреднее брать его без необходимости на руки. Но без необходимости для кого? Может быть, малышу-то как раз это и нужно больше всего на свете. Однако ребенка растят «удобным». Те драмы, которые происходят в душе ребенка при объектном к нему отношении, остаются незамеченными и возвращаются к родителям в форме его бесчувственности.
Но отсутствие сопереживания, эмоциональная холодность – это не только психологическая защита. Это часто еще и неспособность принимать чувства других. Поэтому такие люди часто лишены идеалов, не верят в добро и любовь и в результате несут тяжелые поражения в личной жизни.
