Персональный сайт психолога Виктории Апраксиной

Еще раз про “плохое” поведение

Ученики иногда “плохо” себя ведут… Кому об этом знать, как ни школьному психологу. Учителя присылают их к нему всех по очереди, и очереди этой нет конца. Он стоит перед тобой, и ты видишь “эти честные глаза” и чувствуешь… разное чувствуешь. Возмущение, иногда жалость, иногда страх за него или за других детей из класса. Понимаешь, что корни этого вопиющего поведения уходят в семью, в отношения родителей, в опыт детских переживаний, — во многое, что хорошо известно психологической науке и что, к сожалению, уже невозможно изменить. В сущности, любая психодиагностика, будь то дорогой психоанализ или бесплатное интервью соседки у его подъезда, наводит на одну невеселую мысль: он “трудный”, из проблемной семьи, ему, если быть уж до конца честным, невозможно помочь.
В сороковых годах нашего века американский педагог и психолог Рудольф Дрейкурс предложил классификацию мотивов “плохого” поведения учеников. К ней прилагалась несложная диагностика, которую мог сделать даже начинающий педагог причем без использования опросников. Принципиальная новизна этой классификации состоит в том, что она не столько отвечает на вопрос “ПОЧЕМУ” этот ребенок “плохо” себя ведет, сколько указывает на то, что нужно сделать, чтобы этот ребенок все меньше и меньше хотел бы так себя вести.
Такой прагматичный подход к психодиагностике (а Дрейкурс и был прагматиком, последователем Дьюи, то есть ученым, полагавшим, что научную истину нужно проверять в практике: если “работает”, значит правда) нашел столь многочисленные подтверждения в реальной жизни школы , что до сих пор на нем строится вся американская психология дисциплины.
Два основных постулата, на которых строится конструктивный подход к воспитанию, следующие:
1. Дети, наши ученики выбирают поведение. Как правило, они делают неосознанные выборы, но все же выбирают. Сколько примеров из разговоров учителей: “Садиков ничего не делает на уроках и мешает всему классу”, -говорит Марья Петровна. “Да? А у меня прекрасно работает, даже хочет “4” в четверти!”, — отвечает Елена Ивановна. Как часто эти садиковы преображаются прямо на глазах: только что кричал, ругался, угрожал кому-то, услышал вас, пол оборота головы – и совсем другой человек, все изменилось, голос, интонации, выражение лица, не говоря уж про лексику. Ученики действительно выбирают поведение, и это означает, что мы можем влиять на их выборы. Влиять на выбор ученика можно и нужно, не теряя собственного достоинства и не позволяя ученику потерять лицо.
2. Существует всего 4 мотива, по которым дети “плохо” себя ведут. Эти мотивы: привлечение внимания, власть, месть и избегание (страх) неудачи.
Я расскажу об этих четырех мотивах.
Привлечение внимания — поведение по типу “мне нужно твое особое внимание”.
Пожалуй, самое неприятное для любого человека – это чувствовать себя пустым местом. Когда класс, пассажиры в транспорте или собственные домочадцы не реагирую на наше присутствие: не видят, не отвечают, не замечают, что хочется сделать нормальному человеку? Повысить голос хочется, рассердиться, даже толкнуть невнимательного соседа по трамваю Хочется так или иначе дать понять: я не пустое место!
Личностное внимание нужно младенцам, чтобы они нормально развивались (об этом написал еще в сороковые годы русский ученый Щелованов), без него быстро умирают старики, оно является базовой жизненной потребностью для всех, кто родился человеком. Это означает, что хотим мы этого или нет, время от времени, наступает голод на личностное внимание. “Ты чем-то расстроен?”, “Как ты сегодня себя чувствуешь?”, “Грустишь? О чем, интересно знать?” – как нужны бывают эти слова и нам с вами, и нашим детям, и нашим ученикам. Это и есть внимание, голод на которое может привести если не к “дистрофии”, то уж к “гастриту” запросто.
Если потребность базовая, она должна быть удовлетворена. И дети научились ее удовлетворять. Что делает маленький еще человечек (ребенок 1,5-2 лет), когда ему нужно внимание? Его уже научили, как просить есть и пить, но как правильно (приемлемым способом) просить внимания? Этого многие люди не знают даже в весьма зрелом возрасте. Полуторогодовалый ребенок методом проб и ошибок быстро находит способ получить внимание. Для этого нужно что-то сделать плохо. Например, разбить, разлить, удариться. И тогда мама оторвется от телефона или придет из кухни и даст какое-нибудь внимание — пусть отрицательное, но внимание! В мозгу ребенка формируется устойчивый условный рефлекс: хочешь внимания – веди себя плохо. Рефлекс появился “нечаянно”, но оказывается, заработал, более того, стал настолько прочен, что продолжает срабатывать в любом возрасте, стоит только человеку почувствовать себя выбитым из колеи. Муж уделяет мало внимания – будет скандал или пересоленный ужин, дети обделяют вниманием – можно свалиться с приступом. Делай плохо – и тебя заметят! Ведь в нашей жизни принято больше внимания уделять “плохому”, а не хорошему поведению. Это и есть одна из версий о социальном происхождении такого типа плохого поведения.
Другая причина в…научно-технической революции. Дети даже в благополучных семьях сегодня почти все свободное время проводят у телевизора и компьютера, которые прекрасно структурируют внеурочное время, занимают внимание ребенка, но… не дают личностного внимания. Не удивительно, что утром в школе столько оголодавших на внимание учеников. Как голодный ищет, чего бы съесть, они судорожно пытаются перехватить внимания. Даже в классе у самого доброжелательного учителя будет парочка учеников, у которых “корзинка с дыркой”: сколько ни давай внимания – им нужно еще, еще…
Теперь о диагностике. Один и тот же мотив может быть причиной поведения разной степени тяжести. В разводящихся семьях подростки часто пускаются во все тяжкие (начинают пить и связываются с асоциальными компаниями), как бы крича своим родителям: мне нужно ваше внимание, я не пустое место! Привлекая внимание учителя или одноклассников на уроке, ученики делают самые разные вещи: стучат по парте ручкой, тянут без конца руку, шепчутся, пишут записки и т.д.
Первый диагностический момент – чувства учителя, наблюдающего это на своем уроке. Что чувствует нормальный человек, которого все время отвлекают? Да, совершенно верно – раздражение. Из него легко рождается негодование и возмущение.
Второй диагностический момент – что хочется сделать? Сделать замечание. Иногда почитать нотацию.
Третий диагностический момент – ответная реакция ученика. Временно прекращает выходку (обратите на это внимание, если ученик не прекращает вертеться или стучать после вашего замечания – мотив другой, читайте о нем далее).
Итак, дети привлекают внимание на уроке и основная проблема педагога – как давать внимание (ведь они имеют на него право), не подкрепляя неконструктивный условный рефлекс “хочешь внимания – делай плохо”.
Власть – поведение по типу “ты мне ничего не сделаешь”.
В те времена, когда мы сами учились в школе, властолюбивое поведение встречалось намного реже. Сейчас оно повсюду в окружающей нас жизни и из жизни приходит в школу. Две главные причины такого большого числа маленьких властолюбцев в школе, следующие. 1.В современной жизни перед глазами детей практически отсутствуют примеры достойного конструктивного послушания. Вместо этого все эмансипируются от всех: отец от начальника, мама от отца и так далее. Детям просто некому подражать. 2. Вторая причина – мода на “сильную” личность, на “крутых”. Дети и подростки видят только внешнюю эффектную стороны властолюбивого поведения. Они не знают то, что знают люди мудрые: против лома нет приема, окромя…другого лома. Страх – оборотная сторона власти. Многие молодые родители наивно полагают, что крутой и есть сильная личность, что сильная личность – это человек, который принимает решения за других. Мы-то знаем, что сильная личность ничего не решает за других, просто не позволяет другим решать за себя. А для этого вовсе не нужно быть агрессивным, достаточно быть уверенным в себе. Сравните две формулы:
“Крутой”=уверенное поведение+много агрессии.
“Сильна личность”=уверенное поведение+ много поддержки.
Итак, дети пробуют поведение по типу “ты мне ничего не сделаешь” на учителе – на ком же еще? При этом активный властолюбец- тот, кто открыто идет на конфронтацию, то есть в одиночку выступает против сплоченного коллектива обиженных взрослых — у меня лично вызывает симпатию, все-таки храбрый и прямой человек. А вот пассивные властолюбцы – попросту манипуляторы, которые, честно глядя вам в глаза, говорят именно то, что вы хотите услышать, но делают то, что хотят, придумывая впечатляющие оправдания, и действуют исподтишка, — они часто вызывают у педагога чувство беспомощности. Пассивные властолюбцы очень любят оправдания, в ход идет все: “плохая” память, слабое здоровье, жестокие родители. “Поставьте мне четверку, а то отец убьет, он обещал. Татьяна Петровна, неужели у вас нет сердца? Я так на вас надеялась!”. И что делать Татьяне Петровне? Она ведь видела ее отца.
Первый диагностический момент – чувства учителя, наблюдающего властолюбивое поведение. Это гнев, негодование, возмущение, часто также страх. Добавьте, если я что-то забыла.
Второй диагностический момент – что хочется сделать? Этот момент особенно важен для различения власти и привлечения внимания. Властолюбца хочется “убить своими руками” или, говоря методически правильно – немедленно прекратить выходку, пусть даже с использованием физических действий. Иными словами, когда кулаки сжимаются – имеешь дело с мотивом “власть”.
Третий диагностический момент – ответная реакция ученика. Эта реакция также весьма характерна — ученик прекратит выходку, когда сам решит. Он провоцирует вас, вы попадаетесь на провокацию, выходите из себя – именно этого он и добивался. Он победил и наслаждается минутами торжества. Почему же он должен прекращать?
Конечно, можно забыть про гуманизм и унизить или напугать его. Но тогда вы наверняка сделаете из него мстителя. А “месть” – более тяжелый, чем “власть”, мотив “плохого” поведения.
Месть — поведение, суть которого “вредить в ответ на обиду”.
Месть похожа на власть, но причины “плохого” поведения глубже. Если властолюбец просто испытывает вас, то мститель изживает внутреннюю боль, которую нанесли, может быть, вы сами, не заметив этого, а, скорее всего, кто-то другой.
Основной социальной причиной роста мстительного поведения в школе считается рост жестокости в мире за стенами школы. Но и непрофессиональное и неэтичное поведение педагога часто также является причиной мести. Иногда учителя говорят: “Я никогда не обижаю своих учеников!”. Точнее было бы сказать –“Я не хочу обидеть”. Людям свойственно обижаться, наши друзья, родственники, близкие обижаются на нас, мы обижаем их нечаянно. Так же и с учениками. У меня был случай, когда первоклассник полгода отчаянно мстил хорошей учительнице, пока она не решилась прояснить причину его ненависти. Он сказал: “Вы всех посылали за журналом, даже Сашку, хоть он глупее меня. А меня — ни разу!”. Да и каждый из нас когда-то вел себя “плохо”, и причиной этого была обида. Например я, когда училась в школе, постоянно устраивала мелкие пакости учительнице истории – уж больно плохо она знала мой любимый предмет. Задавать каверзные вопросы, особенно на открытом уроке, было одной их моих выходок.
Мстители делают не просто пакости, они выбирают то, что особенно впечатлит именно этого человека. Если учительница любит цветы – можно остричь их ножницами. Если часто говорит о пунктуальности – мститель будет методично опаздывать на каждый урок, если учительница много говорит о приличном внешнем виде девочек, можно специально для нее соорудить костюмчик, увидев который, она не останется равнодушной. У меня на консультации была умная и симпатичная девятиклассница, которая между прочим сказала: “У нас в классе я решаю, будет биология или нет. Даже ребята иногда просят перед контрольной отменить”. “Как же тебе это удается?”, — спросила я. “Я просто не надеваю юбку на лосины”.
Первый диагностический момент – чувства учителя, наблюдающего мстительное поведение, — это растерянность, или попросту — фрустрация. Гнев, негодование, страх дополняются простой человеческой обидой: “Как это вообще могло со мной произойти?”. Это сильные чувства, они уже не статусные, а глубоко личные.
Второй диагностический момент – что хочется сделать? Как сказала одна учительница, хочется драться на равных – по-партнерски и … насмерть, или убежать и спрятаться. Обычная формула: “В этой школе, дорогой, останешься либо ты, либо я”. Драться или убегать — древняя, первобытная формула. Она включается в моменты опасности и изменить ее крайне трудно. Учитель в эти минуты забывает о гуманизме, о том, что перед ним еще ребенок, о том, что из двоих участников конфликта именно он профессиональный воспитатель с дипломом и т.д.
Третий диагностический момент – ответная реакция ученика. Она та же, что у властолюбца.
Особая проблема – как изменить поведение мстителей? Личная проблема учителя: как научиться прощать учеников, которые им мстят, как вообще относиться к ним?
Одна их психологических тонкостей здесь следующая. Нужно разделять личность ( в данном случае человека, который пытается выжить, изживая внутреннюю боль через агрессию) и поведение, человека и то, что он сделал. Проступок очевидно нуждается в санкциях, а вот личность – в поддержке. При этом, чем более тяжелым является мотив (а мы описывали мотивы по степени возрастания тяжести), тем больше поддержки нужно ученику. Формула примерно такова:
Мотив Сколько поддержки нужно
Привлечение внимания 1
Власть 10
Месть 100
Есть, однако, четвертый мотив, самый трудный, который требует 1000 единиц поддержки. Этот мотив – избегание неудачи.
Избегание неудачи — поведение, суть которого “не буду и пытаться – все равно не получится”.
Ученики с этим мотивом, по мнению некоторых учителей, и не ведут себя “плохо”. В самом деле, они не выкрикивают на уроках, не задирают соседа по парте, они вообще незаметны. При словах “к доске пойдет…” они часто сползают под парту. Эти тихие на уроке дети вполне послушны, просто они не решают задачи. Не решают, потому что боятся вновь столкнуться с ощущением полного своего ничтожества, ведь получается у всех, кроме меня!
Социальное происхождение мотива “избегание неудачи” связано с действием великого психологического закона, который я называю Законом “Отмораживания Мотивации”. Звучит он примерно так: “Если вы для блага человека, который только учится чему-то и не чувствует себя уверенно в новой области, с тем, чтобы он делал все лучше и лучше, будете часто указывать на его ошибки, то результатом вашей деятельности будет…не его хорошие результаты, а совсем другое, а именно – постепенное “отмораживание” мотивации вообще этим заниматься”. Закон этот универсален и распространяется на взрослых людей тоже. Отношение, приводящее к исчезновению мотивации, психологи называют отношением по типу “красного карандаша”.
Уже к первому классу у многих детей сформирован четвертый мотив. Другие дети получают “красный карандаш” от бестолковой первой учительницы. Постоянное ощущение неуспеха, что ты не оправдал чьих-то ожиданий (“Опять не успел сделать все примеры!”, “Почему 4, а не 5?”, “Только ты один, Петров, опять опоздал в школу!” и т.д. заставляет ребенка защищаться: злость или отчаяние в первом классе сменяется со временем защитным безразличием или “скукой”. Это дети, которым уже все равно. Самый страшный мотив, ибо с таким поведением нет шансов выжить.
Первый диагностический момент – чувства учителя, столкнувшегося с “плохим”, все-таки “плохим” поведением по типу “избегание неудачи”. Сначала это жалость, а потом, когда раз за разом нашим попытки позаниматься дополнительно, объяснить еще раз ни к чему не приводят, возникает ощущение полной профессиональной беспомощности.
Второй диагностический момент – что хочется сделать? Хочется отвести его к школьному психологу и получить “индульгенцию” – от не тянет. А психолог, как назло, пишет : “Интеллектуальное развитие соответствует возрасту”. И он прав. Все эти классы коррекции и большой процент диагнозов: “ЗПР” есть ни что иное, как полное неумение педагога работать с мотивацией и с эмоциями ребенка, а не только я его интеллектом.
Третий диагностический момент – ответная реакция ученика. Ученик впадает в зависимость. Он готов на все: мыть класс, носить парты, если надо, даже ябедничать, но …он по-прежнему не решает задачи.
Привлечение внимание, власть и месть имеют свои “сильные” стороны, то есть дают, пусть и в неприемлемой форме, нечто нужное для выживания.
Сильные стороны разных типов “плохого” поведения:
Привлечение внимания – ребенок нуждается в контактах со взрослым, он ищет этих контактов, поэтому он их и получает.
Власть – всех властолюбцев, — и тихих маленьких Макиавелли, и шумных “борцов за справедливость”, и спонтанных начинающих манипуляторов – объединяет одно – постоянное желание сопротивляться чужому влиянию, а это не так уж плохо для выживания.
Месть – мстители умеют изживать внутреннюю боль.
А ученики с мотивом “избегание неудачи” не умеют, в их поведении нет сильных сторон, поэтому им нужно 1000 единиц поддержки, то есть в 1000 раз больше, чем тем детям, которые ее активно требуют.
Итак, перед нами четыре мотива плохого поведения. Рассказывая о них, мы имели в виду, что строить отношения с детьми с разными мотивами следует по-разному. Если нарочитого поведения привлекающего внимание ученика иногда полезно вообще не замечать, то такое отношение к поведению властолюбца неправильно и опасно. Лучшее, что может сделать учитель для властолюбца и мстителя – демонстрировать свое собственное твердое поведение, лишенное агрессии. А вот для избегающего неудачи твердость не поможет, здесь нужна только поддержка, но поддержка, оказанная профессионально точно по форме, и по количеству. Также важно различать тактику, или способы экстренного прекращения поведения, не прерывая урока, от стратегии – способов повышения самоуважения учеников с помощью разных специфических для каждого мотива видов поддержки, но уже после уроков, с тем, чтобы ему все меньше и меньше хотелось “плохо” себя вести.

Распечатать